LISOD – онкологическая больница с полным циклом помощи: профилактики, диагностики, лечения и реабилитации с использованием международных стандартов на основе доказательной медицины. В LISOD используется необходимое современное высокотехнологичное оборудование для диагностики и лечения онкологических заболеваний.
LISOD – онкологическая больница с полным циклом помощи: профилактики, диагностики, лечения и реабилитации с использованием международных стандартов на основе доказательной медицины. В LISOD используется необходимое современное высокотехнологичное оборудование для диагностики и лечения онкологических заболеваний.
О любви к хирургии и жизни
«Иногда я завязываю с хирургией, надеваю фартук, скукоживаю плечи и понуро бреду на кухню готовить ужин...» — такими необычными словами встречает страница талантливого онколога, хирурга, заместителя главного врача по хирургической работе LISOD Сергея Байдо.
— Сергей Викторович, ранее лапароскопию все воспринимали как небольшое вмешательство в гинекологии. Большинство людей до сих пор не верят, что лапароскопически можно проводить серьезные хирургические операции. Расскажите, как все начиналось у Вас?
— С тех пор, когда я первый раз увидел, как работает не диагностическая, а хирургическая лапароскопия, «заразился» ею. Это был 1995 год, клиническая ординатура. Лапароскопическую практику я начал с холецистэктомии (удаление желчного пузыря). В 1997 закончил ординатуру, защитил кандидатскую диссертацию и начал оперировать самостоятельно. За первые полгода освоил аппендэктомию, удаление паховых грыж и грыжи пищевода. Потом разузнал, чем в соседней операционной занимаются гинекологи. Как ни странно, но на тот момент в гинекологии лапароскопия не применялась, хотя еще в далеком 1901 году впервые эндоскопический (внутренний) осмотр брюшной полости с помощью электрической лампы, рефлектора и зеркала, введенного в живот через разрез влагалища применил знаменитый русский акушер-гинеколог Д. О. Отт. Поэтому я решился попробовать делать гинекологические операции лапароскопически. Сначала выполнял несложные вмешательства на маточных трубах при внематочной беременности, оперировал кисты. Не скажу, что было очень легко. Интернета тогда не было, и в некоторых важных вещах приходилось разбираться самостоятельно. Учились на тот момент по двум-трем фильмам, которые «транслировались» на японском кассетном видеомагнитофоне. Моим «учителем» был Курт Земм, немецкий гинеколог, один из первопроходцев лапароскопической гинекологии — его фильм по выполнению гистерэктомии (удаление матки) был для меня на тот момент наилучшим пособием. В конце 1997 года я уже выполнил свою первую гистерэктомию. Иногда приходилось копить средства, чтобы поехать за границу, посмотреть на работу какого-то уникального доктора, который вышел за рамки лапароскопической холецистэктомии. По моему мнению, освоил я «лапароскопическую школу» довольно динамично, поскольку в конце 1998 года уже проводил первые операции в онкологии. А в 1999 году я первый в СНГ выполнил операцию Вертгейма.
— Что для Вас хирургия?
— Это и призвание, и, хобби, и обязанность, и ответственность перед другими одновременно.
— Некоторые из операций, которые Вы проводите, можно назвать уникальными. К Вам приезжают учиться хирурги из разных стран. Легкая ли для Вас миссия — обучать и вести за собой?
— Из-за насыщенной практической деятельности у меня, к сожалению, нет времени заниматься эпистолярным жанром: писать книги или учебники по лапароскопии. Но при этом в лапароскопической хирургии наш коллектив действительно обладает уникальными знаниями, которыми хочется поделиться. Мы обучаем массу коллег по стандартному американскому подходу в обучении интернов: «See one, do one, teach one» («Один раз посмотри, один раз сделай, один раз научи»). Это бесплатные мастер-классы для врачей. В нашу больницу приезжают со всего мира, ведь лучше один раз увидеть и сделать самому, чем сто раз услышать, прочитать в учебнике или посмотреть в интернете. Хирургия базируется на мануальных навыках и определенных приемах, и многие из них невозможно описать словесно. Только увидев собственными глазами, можно попробовать повторить это, причем успешно. Но для тех, у кого нет возможности посетить наши мастер-классы, существует интернет. На сегодняшний день он расширяет возможности для образования. Но все-таки эффект живого присутствия, когда врач может во время операции получать ответы на интересующие его вопросы, не сравнится ни с одной трансляцией. В этом плане мне очень хотелось бы расширять свою деятельность.
— Был ли в Вашей практике какой-то уникальный случай, который Вы до сих пор считаете достижением? И к чему еще Вы стремитесь в профессиональном плане?
— Самураю нужна не победа, ему важен путь! Каждый шажок в направлении того, что до тебя никто не делал не только в странах СНГ, но и на всей планете, — для меня это уже уникальное достижение. На моем счету более 10 000 операций. Каждую пропускаю через себя. Путь хирурга не бывает безоблачным, мы, к сожалению, не боги и тоже совершаем ошибки. А вот достичь такого уровня, чтобы их не повторять, — это то, к чему надо стремиться. Обучая других, надеюсь, чтобы через лет 10 у меня будет пару десятков учеников, которым я мог бы положить на стол историю своей болезни, сказать: «Ты меня завтра оперируешь» — и точно знать, что все пройдет идеально! Делиться своими знаниями, чтобы спасти намного больше жизней, — это то, чего хочется достичь!
— Чем, кроме хирургии, наполнена Ваша жизнь? Что дарит радость и вдохновение?
— Люблю жизнь, поэтому она любит меня. Такая гармония в отношениях приносит воплощение моих мечтаний. Люблю путешествовать — и путешествую, обожаю дайвинг и фридайвинг — и получаю невероятный адреналин и ярчайшие впечатления от красоты подводного мира. Фридайвинг прекрасен еще и тем, что дает возможность посмотреть не только вокруг, но и заглянуть внутрь себя. Как говорят фридайверы, «глубина выдавливает из человека все лишнее…» И это правда: там, на глубине, человек остается таким, какой он есть на самом деле. Нырнуть — значит не побояться увидеть себя без прикрас, без самообмана, без воздуха.
Еще очень люблю готовить из хороших продуктов. Обожаю мясные блюда.
— Приготовление пищи — это обязанность или вдохновение?
— Дни, когда я в операционной, пролетают очень быстро, и в этот период не могу о чем-то размышлять, оставаться наедине с собой, потому что все мысли сконцентрированы на операциях. А вот когда ты режешь мясо, огурцы, помидоры — самое время подумать о жизни.
— Часто экспериментируете на кухне?
— Бывало, что по будням я очень много работал и практически не видел семью. Поэтому в субботу традиционно надевал фартук и отправлялся на кухню — в какой-то мере это было моей компенсацией близким за время, не проведенное с ними. Но вместе с тем, это был и воспитательный момент, потому что дети, наблюдая за моей работой, тоже учились азам кулинарии. Сейчас же для меня готовка — больше метод релаксации.
— Бонус для наших читателей — «Рецепт от метра».
— Моим первым кулинарным «шедевром» был «Татьянин пирог». Подруга мамы, тетя Таня, пекла обалденный фирменный пирог, за который мы с братом чуть не дрались. Поделюсь и с вами его рецептом: песочное тесто раскатывается на весь противень, поверх накладываются дольки абрикосов либо вишни без косточек и сверху все заливается безе (взбитыми с сахаром яичными белками). Вкуснотища непередаваемая!
***
Общаясь с Сергеем Викторовичем, понимаешь, что идя по пути познания и раскрытия своего внутреннего потенциала, можно стать действительно счастливым человеком. А еще соглашаешься с утверждением, что талантливый человек — талантлив во всем!
