Современное онкологическое лечение, которое доступно всем.

«Повезло с врачом!»,— так мы говорим, если лечащий врач неравнодушен и высокопрофессионален, способный, как говорится, «поставить на ноги» даже в экстремальных условиях отечественной медицины. Тем самым предполагается, что с врачом может не повезти: то есть в обществе имеет место суждение, что медицина — это некое искусство, доступное, увы, далеко не всем, получившим диплом медицинского вуза, в том числе и красный. Именно этим объясняется культ отдельных врачей, их центров или клиник, где специалисты творят чудеса, в других медицинских учреждениях невозможные.

Подобное отношение к медицине во многом мешает развитию отечественной системы здравоохранения, где основной образующей любой структуры становится известный врач либо просто главный врач больницы, клиники, центра. Заказ оборудования и медикаментов формируется под его требования и нужды, именно он оказывает влияние на развитие тех или иных технологий и методов лечения, таким образом в своем узком сегменте определяя развитие отечественной медицины страны.

В результате на сегодняшний момент мы получили так называемую островную медицину, когда высокоспециализированная профессиональная помощь по мировым стандартам лечения оказывается лишь в единичных центрах, а во всех остальных медицинских учреждениях страны лечат зачастую на глазок, руководствуясь собственным опытом — богатым либо не очень. Такое положение вещей констатируют сегодня ведущие медики страны. Многие из них пытаются исправить ситуацию, налаживая систему обучения коллег, открывая филиалы собственных центров в регионах и так далее.

Однако проблема намного глубже: необходимо не только подготовить специалистов, но и изменить общий подход к проблеме оказания медицинской помощи, превратив медицину из искусства в ремесло — как, собственно, уже в кои веки сделали за рубежом.

Лінійний прискорювач

Да, многим нашим согражданам это несколько режет слух. Однако прежде, чем критиковать, давайте честно ответим, чего мы ждем от врача, приходя на прием? Не только сочувствия и проявления внимания. Мы надеемся, что сочувствующий и внимательный врач сделает все необходимое, чтобы нас вылечить. То есть на самом деле мы нуждаемся в уверенности, что, независимо от погоды и настроения, доктор окажет квалифицированную медицинскую помощь.

Прагматичный Запад давным-давно убрал из медицины эмоциональную составляющую. От врача требуется главным образом четкое знание протоколов и стандартов лечения, что надежно защищает от большинства ошибок.

В Украине первая больница, работающая по западным стандартам, появилась чуть более полутора лет назад. Это Лікарня Сучасної Онкологічної Допомоги — ЛІСОД. Название не требует комментариев. Но что же такое «современная онкология», в чем суть западных стандартов лечения? Чтобы получить ответ на эти и другие вопросы, мы встретились с доктором Феликсом Ковнером — известным онкологом, руководителем отделений радиотерапии и химиотерапии медицинского центра «Соураски» (Тель-Авив, Израиль). В настоящее время доктор Ковнер возглавляет в ЛІСОД отделение клинической онкологии.

…Представления о больнице меняются буквально на подъезде к ЛІСОД — ее корпуса как внешне, так и внутри больше похожи на хорошую гостиницу. Никаких серых казенных стен, уныния и страшных табличек на дверях. При входе встречает улыбающийся администратор и предлагает немного подождать в холле: доктор Феликс Ковнер еще занят — он вместе с коллегами обсуждает сложный случай лечения больного.

Хол лікарні ЛІСОД

Пока жду, осматриваюсь. Мягкие уютные кресла теплых тонов, яркие радостные картины на стенах, улыбающийся персонал — ничто не напоминает о тяжелых и страшных заболеваниях, которые здесь лечат.

— Так и должно быть, — говорит подошедший доктор Ковнер. — Ведь рак сегодня действительно успешно лечат. За последние годы в этом плане наметился значительный прогресс, сопоставимый с переворотом в онкологии. В первую очередь изменились подходы к лечению. Появились технологии, позволяющие ставить диагноз с невероятной точностью и определять, кому из больных требуется радикальная операция, а кому достаточно удалить минимальный участок, пораженный опухолью. Это позволяет снизить количество осложнений и косметических дефектов. Подобные технологии применимы и при химиотерапии: врач может точно определить нужный препарат и его дозировку для каждого пациента индивидуально, а также сказать, кому такое лечение необходимо. Существует и масса других технологий, с помощью которых добиваются удивительных результатов. Современная статистика позволяет утверждать, что 60—70% онкологических больных полностью излечиваются.

— Насколько я знаю, ЛІСОД — больница западного образца. В чем это проявляется?

— Прежде всего в подходе к организации медицинской помощи и отношении к пациенту. Если в советской онкологии в центре находился хирург, что невероятно ограничивало возможности онкологии, которая намного шире хирургии, то у нас, точно так же, как и в ведущих онкологических центрах мира, ведущая роль — у клинического онколога. В больнице есть целый отдел клинической онкологии, специалисты которого и координируют весь процесс лечения каждого пациента.

Каждый онколог знает: самое важное — точно поставить диагноз и правильно спланировать лечение. Иначе потом практически невозможно вернуться к исходному состоянию по целому ряду причин — упущен момент, больной из-за побочных эффектов, возникших после прохождения предыдущего курса, часто уже не в состоянии принять новый курс лечения и так далее.

— Вы знаете рецепт, как избежать ошибок?

— Он известен не только мне. В нашей больнице два важных момента позволяют с самого начала обеспечить правильный подход к лечению. Во-первых, первичный прием больных ведет не вчерашний студент, а наиболее квалифицированный и опытный специалист. Именно он определяет стратегию лечения пациента.

В нашей больнице есть все необходимое современное оборудование, позволяющее быстро получить точные результаты исследований. Кроме того, благодаря возможностям телемедицины, наши врачи могут в любой момент проконсультироваться со своими коллегами из ведущих медицинских центров мира.

Патогистологические среди всех прочих лабораторных исследований наиболее значительны, ведь, базируясь на их результатах, можно с абсолютной достоверностью утверждать о наличии либо отсутствии у пациента онкологического заболевания. Неверные результаты таких исследований могут стать для пациента фатальными: если начать ненужное лечение или не начать его в случае острой необходимости. Поэтому образцы тканей для патоморфологических исследований мы направляем в одну из ведущих европейских патоморфологических лабораторий Patho-Lab Diagnostics.

Решение же непосредственно о лечении принимается на консилиуме, в котором участвуют все специалисты — клинические онкологи, хирурги, врачи диагностических отделений. Они всесторонне обсуждают данные исследований и принимают решение об оптимальной для каждого пациента тактике лечения.

— Как определяете, какое лечение требуется в каждом конкретном случае?

— Мы руководствуемся стандартами и протоколами лечения. Эти стандарты вырабатываются на основании многочисленных рандомизированных исследований, проводимых ведущими онкологическими институтами во всем мире. Успех лечения еще обеспечивает оборудование. Особенно в области радиотерапии. Например, в настоящее время для лучевой терапии в Украине практически повсеместно используются кобальтовые пушки. Они дают весьма расплывчатый пучок «медленных» лучей. Поэтому продолжительность сеанса лечения достаточно длительная, больной получает большие дозы облучения, а само лечение менее точное. Все это снижает эффективность лечения онкологического заболевания, приводит к побочным явлениям и осложнениям после лучевой терапии. В ЛІСОД, так же, как и на Западе, применяются линейные ускорители последнего поколения. Их использование в сочетании с трехмерным планированием с привлечением компьютерной томографии и сложных компьютерных программ позволяет получить трехмерное изображение опухоли и здоровых органов. При этом к опухоли подводится необходимая доза облучения, тогда как на окружающие органы и ткани излучение практически не распространяется. Следовательно, частота побочных явлений и осложнений после лучевой терапии многократно снижается.

Более того, при необходимости мы можем проводить интраоперационное облучение — облучать опухоль непосредственно во время операции. Помещение линейного ускорителя, с точки зрения чистоты воздуха, построено на уровне современных операционных, и потому больного под наркозом можно перевести в комнату с линейным ускорителем, прицельно облучить место удаленной опухоли и завершить операцию. При этом окружающие ткани не повреждаются, увеличивается шанс и существенно сокращается время излечения.

— В каких случаях используется такая технология?

— Это эффективно при лечении опухолей молочной железы, поджелудочной, сарком мягких тканей, органов таза. Скажем, в случае рака молочной железы можно избежать ежедневного приезда больного на лечение в течение 5—7 недель и провести лучевую терапию всего один раз — во время операции. Это ставит ЛІСОД в один ряд с престижными заведениями, обладающими такой технологией в области эффективного лечения рака, которых в Европе единицы.

— У вас даже сама обстановка больницы настраивает на положительный результат.

— Комфорт и удобство — еще одна важная составляющая успешного лечения онкобольного. И это не только дизайн помещения и оснащение палат.

С самого начала каждого пациента ведет личный администратор, которому можно позвонить в любое время суток, и он решит любую проблему: получить ли дополнительную консультацию врача из-за изменения состояния здоровья, требуется ли техническая помощь, связанная с пребыванием в ЛІСОД, — все это решает администратор. То есть человек не остается один на один с болезнью, а в любой момент чувствует заботу и поддержку со стороны персонала.

Кроме того, наш принцип: больной не должен страдать. Поэтому любые процедуры, например, такие неприятные, как гастроскопия или колоноскопия, у нас делают с обезболиванием.

Автор: Ирина ПРОХОРОВА

Другие новости